Цена свободы - поверья и предания. Шло время. Казаки все дальше продвигались на юг и восток в Дикое поле. Все больше и больше появлялось казачьих поселений в степях, по берегам рек, озер, у выхода родников в степных балках. Для лучшей безопасности казаки размещали свои городки на островах крупных рек, а передовые казачьи заставы и разъезды-станицы уходили все глубже в степи, предупреждая и перехватывая татарские и ногайские развед-группы (и набеги). Казачьи ватаги уходили на конях и уплывали на челнах в полуденную сторону "за зипунами и ясырем, рыбки половить в Синем море (Азовском) и Черном". И не все, далеко не все возвращались обратно - много буйных голов казачьих сложено в степях Дикого Поля, на берегах и в водах морей Хвалынского, Суражского и Черного (Каспийского и Азовского). Часто алая казачья кровь орошала степные травы, заросли уже братские могилы и время сравняло их, растаскали звери кости казачьи или истлели они под горячим южным солнцем в балках и буераках. Много было пролито казачьей крови, так много, что в казачьих поверьях степную ковыль-траву считают травой мертвых, растущей на костях наших предков-казаков. Поэтому казаки никогда не рвут ковыль и не вносят его в дом. Выйди в степь и посмотри на волны серебристого ковыля, уходящие к линии горизонта. Особое место в казачьих легендах и поверьях занимает "цветок лазоревый" - дикий степной красный тюльпан, распускающийся на короткое время в весенней степи. Не алые головки тюльпанов колышет весенний ветер - это души казаков погибших в боях, походах и на чужбине на несколько дней распускаются в родной сторонке, поэтому цветок лазоревый похож цветом на кровь, пролитую казаками. Выйди весной в степь, оглянись кругом и увидишь, что вся нераспаханная степь и курганы окроплены кровавыми каплями-тюльпанами. Казаки называют свою степь лазоревой. Казаки исстари не рвут в степи цветок лазоревый. Правил Круг. Все важные дела у казаков решал Круг - общее собрание казаков. Круг собирался на майдане -площади. В определенном порядке. На середину площади выходил атаман, за ним старики (усаживались вблизи на скамеечки), за ними кругом женатые казаки, за ними неженатые, не моложе 18 лет; и в последних рядах могли присутствовать женщины, но только жены, сестры или невесты, пришедшие с казаками. Круг собирался по зову атамана или с удара колокола, если предстояло судить атамана. При открытии круга атаман снимал шапку и крестясь кланялся на четыре стороны - отдельно старикам и священнику - все затихали. Круг начинал работу, - вел его атаман, за порядком наблюдал есаулец с нагайкой, которую он мог применить к активным нарушителям, нарушающим порядок ведения круга. Круг решал различные хозяйственные и военные вопросы: раздел земельных наделов, покосов, рыбных тоней, правила рыболовства, охоты и т.д. На круге утверждали учителей, священников, определяли помощь вдовам и сиротам, рассматривали жалобы и творили суд. "Атаманы-молодцы, как рассудим дело?" - после обсуждения выносилось решение или приговор, старшины утверждали его - "аминь". Круг решал вопросы приема в казаки иногородних и исключение из числа казаков, только круг решал вопросы наказания за преступления и тяжелые провинности. Наказанный кругом должен был (даже после порки) поклониться на четыре стороны "Спаси Христос, что поучили меня братья-казаки, неразумного". Если казаки прощали - "Бог простит! Бог простит! Не греши боле!" Могли "поучить" и- атамана и, если прощали, ему возвращали насеку, а все казаки кланялись ему в ноги - "Прости нас атаман, что поучили" - атаман в ответ "Бог простит! Бог простит!" -если так не ответит, будут "учить" снова. Снятый с должности атаман клал наземь шапку, насеку, булаву и, поклонившись на все четыре стороны и поблагодарив казаков, становился в ряды простых казаков. Круг избирал и товарища атамана (заместителя), есаулов (исполнителей приказов), писаря и казначея. Атамана и есаулов избирали на 1-2 года. Когда казаки шли в поход, избирался отдельно походный атаман. Атаманом мог стать казак не моложе 40 лет и быть в звании полковника, есаулом с 30 лет. Войсковые атаманы выбирались из казаков не моложе 50 лет. Бывшие атаманы не пользовались никакими привилегиями после их переизбрания. Не прощеного кругом мог убить любой, так как идет он "супротив воли круга". Самым большим наказанием считалось исключение из казаков. Самыми тяжелыми преступлениями считалось воровство, умышленное убийство и предательство. За воровство по решению круга привязывали к столбу и рядом клались палки, все проходящие били вора палкой и даже могли забить насмерть, за умышленное убийство убийцу хоронили живым вместе с убитым. За покушение на убийство (с кинжалом, шашкой, ружьем) потенциального убийцу били артельно, а затем отдавали потерпевшему, тот, привязав виновного ниткой за палец, приводил его к своему двору и привязывал к плетню. Виноватый просил прощения вместе со своей родней, и родня же откупала его у потерпевшего. Кровная месть у казаков была запрещена. Трусов казаки привязывали к дереву и расстреливали из луков (ружей). Труса, нанесшего своей трусостью особый урон, привязывали к столбу на майдане и прилюдно казнили, но тело погребали по-христиански! За измену (предательство) предателя казнили, а если было возможно, рубили надвое, бросая одну половину на землю противника, а другую на своей земле без погребения. В полевых условиях казнь по-казачьи - "В куль, да в воду" - в мешок или в два. При этом в куль насыпали песок, гальку, щебень. В воду могли посадить временно, насыпав песок в одежду - что-то вроде репетиции казни. Вешали и на якоре (!) на майдане за шею или ноги. Под ним же и пороли, но по приговору Круга. По приговору Круга сажали и в колоду, а по состоянию дела (тяжесть вины) дом виновного и пожитки грабили, а хозяина били, что и со старшинами случалось, за обиду, за обдел кого в добычах, за надувание (кого заделил или лишнее себе взял). Когда Круг решал вопросы войны и мира, казаки голосовали выдернутыми из ножен шашками или саблями. Шашка и сабля - казачий мандат, с ней же казак и шел в поход. . Интересно, что в церкви при совершении службы (молебна) казаки выдвигают шашку из ножен (на несколько сантиметров или на четверть) - это обозначает, что казак готов встать на защиту Православия. Женщины-казачки могли присутствовать на Круге, но права решающего голоса они не имели, и в этом был смысл - голосовали взрослые казаки - исполнители решений Круга. Ратная служба (или разбой?) В случае обнаружения наступающего неприятеля дальние конные дозоры-станицы, патрулирующие Поле вдали от своих юртов (земель), посылали гонцов с тревожными вестями к казачьим заставам, откуда по всей цепи застав дымами зажженных костров весть быстро доходила до казачьих городков. По приказу атамана во все хутора и станицы тотчас скакали верховые на быстрых конях с пиками, на конце которых трепетал красный флажок - "Сполох!" - этот сигнал боевой тревоги хорошо знали казаки, бросая все дела, они седлали коней, хватали оружие и стремительно неслись к местам сбора. В непостижимо короткое время казачьи сотни.с командирами во главе были готовы к походу и бою. Каждый знал свое место в строю и "свой маневр" в бою. Противника встречали на дальних подступах к рубежам казачьей земли. Дома же дети, женщины и старики угоняли скот в камышовые заросли, в дальние леса и балки и в случае угрозы уходили сами, унося самое ценное или закапывая его. В ХУ1-Х\Ш веках, когда казаки еще жили самостоятельно и независимо от Москвы, казаки часто уходили в походы-набеги. Сборы в поход, приурачивались к дню какого-нибудь уважаемого святого (особо почитались Николай Угодник, Иоан Предтеча - заступник и воинский покровитель). Походы обычно начинались летом или в начале осени. Выглядело это примерно так. Есаул обходил курени "Пожалуйте на майдан, атаманы-молодцы. Круг собираем!" Казаки сходятся на майдан, становятся в круг и снимают шапки. Выходит хорошо одетый и при оружии атаман. В правой руке булава, в левой насека. За атаманом идет есаул с бунчук-шестом, на котором укреплен конский хвост. Атаман в шапке-трухменке (один). Есаул - "Помолчи, честная станица, атаман трухменку гнет!" - Атаман снимает шапку и говорит речь, где объявляется идея похода в общих чертах: "На сине море, рыбку половить! На Волгу за зипунами! На Черное море, за ясырем!" ; Те, кто принимали предложение (добровольцы) кричат "Любо!" и встают туда, куда укажет атаман, остальные остаются на месте. В поход казаки одевали самую плохую одежду, а блестящие части оружия смачивали рассолом, чтобы малость заржавело и не блестело. Из продуктов только мука, сухари, крупа, сушеная рыба. Все это из тех соображений, чтобы в случае неудачи противнику было мало чем поживиться. За день до похода - грандиозный прощальный пир - "погладить дорожку". Во время похода спиртное в запрете, напившегося в походе топили - "в куль, да в воду", несмотря на заслуги. Уходившие в поход казаки дома кланялись отцу и матери, прося благословения, так как с ним "и в огне не сгоришь и в воде не утонешь". Утром сбор. Священник служил молебен, казаки обращались к Николаю Угоднику, просили послать легкой дороги и хорошей погоды. Иоанна Предтечу просили о даровании победы и возвращении невредимыми. Струг атамана выходил вперед, гремел прощальный орудийный салют. Оставшиеся провожали казаков до челнов; на берегу еще запивали взаимное прощание и стояли на берегу, пока челны не терялись из вида, затем возвращались на площадь и допивали недопитое с пожеланием успехов уплывшим. В поход уплывали на судах одномачтовых в 5-8 саженей (1 сажень - 2 м. 13 см.) В 16 и 40 весел с рейным парусом, с брустверами по бокам, связанными из камыша, которые спасали от неприятельской стрельбы и суда от опрокидывания во время бури. На вооружении кроме личного оружия имели несколько небольших пушек. Без карт и компаса по Солнцу и звездам вели казаки свои суда по морям. Ночью или в туман, выждав удобный случай, казаки устремлялись на неприятельские корабли и шли на абордаж, прорубали борта кораблей и уничтожали в рукопашной схватке экипажи. Все ценное, оружие, деньги, товары, с кораблей казаки забирали с собой, а корабли, прорубив днище, пускали ко дну, особенно военные, так как именно на них патрулировали турки и персы по морям, отыскивая казаков. В случае неудачи, будучи рассеяны артиллерийским и ружейным огнем казаки уходили к берегу, затапливая свои суда в камышах и рассеивались врозь. Прошла опасность, казаки снова собирались к своим судам, выливали из них воду и снова шли вперед. Нападали на неприятельские торговые и военные многопушечные корабли казаки и днем в безветренную погоду, на восходе или закате заходя от Солнца, низкие лучи которого маскировали казачьи суда. И, как ни странно, казаки чаще выходили победителями. Своими походами казаки наводили такой ужас на побережье, что часто жители, получив известие о приближении казаков, разбегались бросая жилье, скот и имущество. Но в основном все богатства пришлось "брать саблей", теряя в боях товарищей. Горящие села, города да трупы убитых оставляли за собой казаки там, где встречали сопротивление. Но неудачи встречали казаков, когда боевые турецкие корабли под парусами, нагнав казачьи суда, давили их корпусом и опрокидывали, расстреливали из пушек ядрами и картечью, да и гибли в бури казаки и море выбрасывало обломки казачьих судов и тела утонувших на прибрежные скалы. Наполнив свои суда добычей, казаки возвращались домой, часто с боями. Брали и пленных, которых собиралось иногда в год много тысяч. Казаки старались брать в плен знатных людей для получения выкупа. Цена выкупа доходила до 30 тысяч золотых, особенно за турецких пашей. Рядовых пленных выменивали на русских невольников, в разменных местах. Брали в плен казаки и женщин и девушек, особенно молодых и пригожих. Жен знатных мурз возвращали за выкуп, остальных же старались приручить приветливым обхождением и, окрестив, женились на них, причем браки эти совершались по разрешению Круга и с согласия "невест". Многие шли замуж охотно, а по правде говоря, куда им было деваться, дом далеко, да и попривыкнув они уже без страха смотрели на пригожих и смелых казаков. Именно поэтому в землях казачьих много красивых людей - кровь многих народов смешалась в них. На суше казаки тоже не сидели без дела. В Главном войске (в столице казаков) кипела вечная деятельность: одни возвращались из похода, другие уходили на поиск. Вот получена весть, что татары хлынули на разорение Украины; несколько сотен казаков на конях бросаются на перевозы и броды, заседают в скрытых местах и, выждав неприятеля, смело на него нападают. Хаживали казачки и в ногайские улусы и в Кубанские степи до Кавказских гор, угоняя табуны коней и стада скота, и не останавливали их ни горы, ни овраги, ни широкие реки. Связав из камыша несколько пучков в маленький плот и привязав его к хвосту коня, на нем перевозили седло и вьюк, а сами с конями шли вплавь. Это называлось переправа на салах (так делали в свое время скифы) и азиаты. Кони, соль и оружие, рыба и серебро, одежда, ткани, золото, товары, драгоценные камни и "ясырь" - пленные было добычей казака. Добыча шла в "общий котел" - ее сдавали атаману в "походную казну", не доходя до дома подбирали поляну и "дуван дуванили" - делили добычу. Добыча делилась на число казаков, уходивших в поход. Пай погибшего получала семья, если казак был одинок, его пай передавали церкви "на помин души". Часть добычи отдавали церкви или монастырю, где доживали одинокие и увечные воины. В монастыри отдавали и отслужившие свое и часть трофейных пушек - из них лили колокола. После дележа добычи казаки одевались в лучшие добытые одежды, подплывали к пристани с песнями и стрельбой, соответственно встречающие салютовали возвратившимся из личного оружия и из пушек городка. Аналогично прибывали и конные отряды. Казаки всякий успех дела приписывали воле Божией, поэтому с пристани все прибывшие направлялись к храму, где служили благодарственный молебен, после которого, рассыпавшись по площади, обнимались, целовались, дарили подарки, пили вино. Казак дома - кланяется три раза отцу, три раза матери, предварительно перекрестившись на образа, и начинается встреча. Конечно, по большому счету это были разбойничьи набеги с целью грабежа, захвата пленных и завоевания новых земель. Кочевники, горские племена, татары крымские, турки, ногаи поступали точно Охота. Любимыми занятиями донцов была охота, которую называли гульбою, и рыбная ловля. Зверья было много. В то время на Донщине обитали волки, лисы, медведи. Высокие сочные травы питали многочисленные стада лосей, зубров, оленей, сайгаков, диких лошадей. Из птиц водилось много орлов, соколов, ястребов, филинов; дикие голуби, тетерева, куропатки, гуси, лебеди, журавли. Любители ближней охоты с капканами и тенетами промышляли недалеко от городков в камышах, за что их называли камышниками. На дальние охоты, за крупным зверем выезжали группами, иногда до 100 человек. Уходили на много дней и даже на 1-2 месяца в осенне-зимний период. Порою возвращались только к весне. Промышляли в задонских степях, ходили на реку Медведицу и даже доходили до реки Кума и вдоль нее до Каспия. Охота была для казаков и развлечением и добыванием средств к существованию. Кроме того, они закалялись в степях и лесах, учились походной жизни, хорошо изучали местность - все это бесценный опыт для военного дела. Промышляя зверье и птицу в лесах, степях и по рекам (бобры, выдры) казаки торговали добычей. К ним приезжали купцы и охотно брали мясо и шкуры диких зверей, битую птицу, яйца. Взамен казаки получали хлеб, одежду, оружие. Рыбная ловля. Рыба была вторым хлебом казаков. В самом Дону ее было достаточно, да еще она приходила из Азовского моря для метания икры. После нереста часть старой рыбы и молоди оседала в гирлах Дона, где был особенно хороший лов. В "былинные времена" в Дону ловились белуги, осетры, стерлядь, сазан, карп, лещи, сельдь, окуни и много другой рыбы. Казаки ловили рыбу, солили и вялили ее и продавали или обменивали на хлеб. В журнале путешествия Петра I из Москвы до Азова в 1699 году читаем: "его величество изволил подарить вице-адмиралу Крюйсу полбелуги; рыба так называемая, которую 488 человек ели 3 дня и такого хорошего вкуса, как свежая телятина". Большинство казаков ловили рыбу для собственного потребления. В этих случаях ловля рыбы проводилась в одиночку или на пару с помощью удочек, бредней, переметов, сапеток. Выходили на рыбалку на самодельных лодках-каюках, долбленных из цельного ствола дерева, чаще вербы. Каюки были неустойчивы и тяжелы и управлять ими было непросто. Гребли в каюке одним веслом. Леску делали из нитей льна или конского волоса. Удочки были похожи на современные, только проще и грубее. Перемет состоят из длинной бечевы, на которой на определенных расстояниях на леске подвешивались крючки с приманкой. Перемет растягивался поперек водоема, а осмотр проводился с лодки. Скотоводство - одно из основных занятий донцов, оно обеспечивало казаков мясом, шкурами, шерстью, молоком и пр. Скот казаки, если могли, отбивали или воровали у соседей-кочевников, но разводили и свой. Скотоводство имело полукочевой пастбищный характер. Содержали скот на пастбищах: летом подальше от городков, зимой поближе. Стада находились в полудиком состоянии. Особое внимание уделялось на Дону отбору коней. Отбирая лучшие экземпляры, донцы вывели одну из лучших лошадей для кавалерии. В высоких стройных дончаках сочетаются лучшие качества боевого коня: смел, понятлив, послушен, резв, неутомим и вынослив, довольствуется самым скудным кормом. Служилые казаки в основном ездили верхом, только в середине XVIII века на Дону появились экипажи - легкие, негрузовые рессорные повозки и коляски. У казаков-мужчин сесть в рыдван (карету) считалось неприличным. Казаки считали, что упряжь оскорбляет лошадь. Кстати казаки обычно употребляли термин конь, а не лошадь. Только женщины пользовались таратайками - легкими двухколесными повозками с откидным верхом, в которые запрягали, как правило, не строевых коней, а старых или калек. Впрочем многие казачки умели хорошо ездить верхом. Кони содержались в табунах на воле в степи. В каждом табуне был вожак - жеребец-производитель, сильный и злой, ревниво оберегающий свой табун. Чужих людей он не подпускал и быстро уводил табун в степь. Стадам своим и табунам донцы готовили сено на зиму, которое оставляли в степи или в лугах, так как в городках было тесно и существовала опасность пожара. Чтобы оно уцелело при набегах неприятеля казаки договаривались со всеми соседями: сена не жечь не в коем случае. "Разоряй городки, бей людей, но сена не трогай". Полевые и сенокосные работы в те времена выполнялись всей станицей, как правило, где-то в одном месте и в одно время. Работающих людей оберегали дневные и ночные конные разъезды, от нападения татар и калмыков, от грабежей и убийств степняков-кочевников. При возникновении опасности нападения из станицы посылали стариков верховых со знаменем по полям и покосам. Увидев знамя, все бросали работу и собирались в городке для отражения неприятеля. Иногда собирались на острове, где легче держать оборону. Позже стали использовать и церкви в качестве крепостей. Вокруг нее иногда сооружали деревянные укрепления, что-то наподобие острога (укрепленного пункта, обнесенного оградой из заостренных кверху бревен (или кольев) высотой 4-8 метров), по углам которого ставили пушки. Скот старались спрятать в лесу, на острове, на дальнем пастбище.Торговые отношения казаки поддерживали со всеми соседними народами и странами. Каждый казак имел право на сенокосные, пастбищные и пахотные земли. Большей частью станиц земля под хлебопашество не распределялась. Захваченные издавна участки земли переходили по наследству. До 1811 года донские чиновники пользовались правом переселять на донские земли крестьян, купленных в других губерниях. В этом плане указ 1798 года, когда на Дону появляются жалованное дворянство, внес расслоение в среду казачества. Рядовые казаки требовали уравнительных переделов. В некоторых станицах через 5-6 лет происходил обмен и перераспределение земли среди казаков. В других было правилом, что загон, пролежавший впустую год, может быть занят любым казаком. В-третьих считали, что каждый участок после трехлетнего пользования должен вновь становиться общественным. Кроме того, регулировалась норма распашки земли. В 1818 году на душу мужского пола казачьего населения приходилось по 82 десятины удобной земли (1 десятина = 1,09 га). В то же время дворяне захватили в свое пользование очень большие территории земель, так что на каждую душу крепостных приходилось от 100 до 300 десятин (и даже до 1000). К 1822 году более четвертой части казачьих земель (около 4.093.320 десятин) находилось в частном владении. Дошло до того, что в некоторых станицах казачье землевладение сократилось до 10 десятин, что порождало сильное недовольство. Тем не менее Донщина не только обеспечивала себя хлебом, но и вывозила его в Германию и Францию в XIX веке. Без особого разрешения на казачьих территориях запрещалось "селиться и приобретать какую-либо собственность" всем лицам невойскового (неказачьего) сословия. Вся оставшаяся после раздела земля поступала в Войсковой запас. Таким образом именно развитие земледелия привело к тому, что в первой половине XIX века верховным собственником земли на Дону стало государство, оно распоряжалось войсковыми землями, предписывая, например, отвести из войсковых земель пространство под запасные земли или под надел старшинам и казачьим офицерам, получившим права великорусского дворянства. Следующими инстанциями считалось Войско Донское, затем казачьи станицы и хутора. Такая форма землеустройства просуществовала до 1917 года. Большую роль стал играть торговый капитал. "Торговые казаки" освобождались от военной службы, за что они вносили в войсковую казну в течении 30 лет по 100 рублей ежегодно, а позже - по 200 рублей. Постепенно в руки торгово-коммерческой верхушки казачества перешла вся оптовая торговля промышленными и сельскохозяйственными товарами. Из этой среды позже выдвинутся такие крупные казачьи предприниматели-капиталисты как Е. Парамонов и К. Кошкин. В 60-70 годы XIX века процесс развития пошел еще быстрее, что повлияло на культурно-хозяйственную жизнь населения Донщины. Отмена крепостного права и освобождения донских крестьян (переселенных на Дон ранее) активизировала развитие хозяйства, но и создала сложности из-за неравенства в пользовании землей казаков и иногородних. Крестьянам-переселенцам и предпринимателям разрешалось брать на 1-3 года в аренду войсковые и станичные земли. Крупными центрами на Дону становятся города Ростов, Нахичевань-на Дону, Азов, Таганрог, Новочеркасск, Александр-Грушевский (Шахты). Изменился и усложнился облик населения Донщины. К 1914 году, здесь проживало 4 млн человек, из них казаков - 1,4 млн, коренных крестьян (освобожденных по реформе 1861 года) - около 1 млн., иногородних 1,1 млн. Казаки в основной своей массе предвзято относились к "неказачьему" населению, презрительно называя их "сипою", "сипутою". Со временем они стали "сипуту" подразделять на "хохлов", "тавричан", "кацапов" и евреев. Но меж тем межнациональной розни на Дону не возникало. Здесь проживало более 40 наций, среди которых превалировали казаки, русские, украинцы, армяне. На быт и нравы казаков в первую очередь воздействовала военно-полевая организация жизни, где особое внимание обращалось на достижение боевых успехов. Изменение соотношения между военными и гражданскими занятиями постепенно меняло облик казачества Дона, его жизнь. Казачьи жилища, городки и станицы. Приезжающие на Дон всегда восхищались чистотой, казачьими хатами и куренями, утопающими в цветах. Эти типы жилищ сформировались у казаков по мере хозяйственного освоения края, в отличие от первоначальных шалашей и землянок казачьих городков, слепленных на скорую руку в лесах и меж болот и на островах при начале освоения Донщины, когда кровью своей они окупали временное довольство, мало заботясь о будущем, о накоплении богатств. Вот что писал войсковой атаман в 1682 году крымскому хану: "В ответ же на твои угрозы, что если мы взятое твое за Перекопом и в иных местах не пришлем, то ты, хан Мурат, пришлешь на нас своих зипунников один отряд за другим и всем нашим 32 городкам покою не дашь ни весной, ни летом, ни зимою, а и сам ты, хан Мурат-Гирей, с великой ратью и большим собранием придешь к нам зимним путем по льду. Зачем тебе так далеко забираться? Мы люди не богатые, стад конских и животных у нас мало, городки наши не корыстны, оплетены плетнями, обвешенными терном, и добывать их нужно твердыми головами, на посечение которых у нас есть руки сильныя, сабли острыя и меткия пищали". Это ответ сильных, свободных и вольных людей. Казачья семья. Основное воспитание, конечно, происходило в семье. Родители с детства приучали детей к труду и своим отношением ко всему показывали пример. Слово отца в семье было все равно, что слово атамана для войска, - ему следовали беспрекословно. Каждый казак с малолетства знал и всем сердцем хранил Божью заповедь: "Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и будеши долголетен на Земли". В 12-15 лет казачата были уже лихими конниками - могли скакать во весь опор (наметом) с ходу преодолевая канавы, заборы. Конем могли загнать зайца и убить его ударом нагайки. Владели уже шашкой и ружьем, и осваивали приемы джигитовки - все это передавали им отцы и старшие братья. Кроме того в 18-19 лет казачата уже проходили обучение всерьез под руководством опытных казаков. На специально отведенном месте собирались они каждый на своем коне и с оружием. Здесь они совершенствовали боевые приемы, стреляли в цель на полном скаку, рубили лозу шашкой, верхом преодолевали полосы препятствий, поднимали на скаку с коня предметы с земли, скакали стоя на коне и зависая на стременах у самой земли. Учились на ходу спрыгивать с коня и снова взлетать в седло или перепрыгивать через коня, держась за луку седла и отталкиваясь поочередно ногами от земли слева и справа от скачущего коня; рубить пламя свечи на подставке и т.д. Учились они вплавь преодолевать с конем реки, ползать по пластунски, скрадывать часовых, по "сакмам"-следам определять время и направление движения прошедшего противника. С пиками наперевес казачата на конях ходили "лавой" в атаки, поражая пиками камышовые чучела противника, пикой же на ходу учились поразить врага с ходу метнув пику как копье - словом учеба всерьез. И когда наступал день сдачи экзаменов то их принимал сам атаман и есаулы в присутствии стариков. Самым отличившимся атаман вручал богатое оружие, разукрашенные седла, нарядные уздечки. И эти свои первые награды казаки очень ценили и хранили всю жизнь. Так вырастали целые поколения. В казачьих семьях главой всегда был отец казак-воин, а окончательное слово было за дедом - как за старейшинами на Кругу и в этом семья в миниатюре повторяла казачью общину. Женщины-казачки были в семье равноправны вне зависимости от их национальности, так как казачка была обязательно окрещенной. Казаки редко обижали своих жен, да и казачки имели характер самостоятельный и гордый. Современники писали - "Соедините красоту и обаяние русской женщины с красотой черкешенки, турчанки и татарки, да если прибавить бесстрашие амазонок - перед вами портрет истинной казачки".Смуглолицые красавицы отчаянного мужества и высокого благородства, ценившие после священных имен отца и матери, выше всего честь, славу и верность. Казачки умели постоять за себя, многие из них умели обращаться с конем и оружием при случае помогая казакам в боях. Так в 1774 году строевые казаки Наурской станицы ушли в поход, в это время к станице подошел отряд турок и кабардинцев в несколько тысяч человек и пытались штурмом овладеть ей. Два дня шел бой, атаки отбивали старики, подростки и ... казачьи жены. Казачки стреляли из ружей и даже из пушек с земляных валов поясывавших'станицу. С тех пор 10 и 11 июня в Наурской станице отмечают "бабий праздник". При таком характере казачку было трудно обидеть, но если уж такое случалось, то по ее жалобе казак-муж мог получить по приговору Круга достаточно плетей. Казачьи законы поддерживали на деле равноправие женщин в казачьей среде, потому что от них идет казачий род. За обиду жены казака ставили на Круг. Стоит он перед Кругом и у жены прощенья просит, если она простит, то мужа только "поучат", и после они в мире жили. А если жена не прощала (побои, измена) то Круг свободу ей давал, она от мужа уходила. На такой женщине мог жениться любой неженатый с ее согласия. А вот за "непрощенного или ученого" Кругом (битого) казачки замуж не шли. И оставался казак один и роду его конец наступал. Часто такие казаки уезжали и уходили прочь так как без детей он - пустой цвет, или жили бобылями, (из рассказа об игнат-казаках). Серьги у казаков. Именно с военной стороной жизни связан у казаков обычай носить серьги, который у людей несведующих вызывал недоумение или улыбки. Не все казаки имели право носить их. Так серьга в левом ухе у казака означала, что он один сын у матери, серьга в правом - последний мужчина в роду, а если у казака было по серьге в левом и правом ухе это означало, что он один ребенок у родителей. В походах и боях таких, по возможности, берегли; конечно, серьги совсем не освобождали казаков от опасностей и никакой гарантии не давали - казаки с серьгами наряду со всеми несли тяготы походов и сражались плечом к плечу с остальными, но остальные по неписанным правилам старались их сберечь и как могли подстраховывали. Серьги у казаков-мужчин имели обычно вид простого полумесяца и в лучшем случае были серебряными. В связи с этим были и еще обычаи. Когда умирал в мирное время последний казак в роду, его шашку ломали и клали с ним в гроб. Обычно шашки казаки передавали от дедов и отцов сыновьям и внукам. В мирное время за гробом умершего казака до самого кладбища вели коня под седлом - его боевого друга.